галоши и тетради, конфискованные у спекулянтов1. В основном все-таки торгуют водкой, вином и папиросами, полученным для реализации от торговых работников. И то, и другое куплено за старые деньги и потому иной раз продается по ценам ниже государственных2.
Врачи, имеющие частную практику (легальную или полулегальную), хорошо зарабатывающие артисты театра оперы и балета посту-палииначе. Профоргтеатраопера и балетаоптом скупил профсоюзные марки, дабы позднее продать их за новые дензнаки. Дантист — заведующий зубопротезным отделением вместе с начальником медсанчасти закрытой поликлиники завода им. Молотова «...15 декабря сдали в госбанк на свой расчетный счет под видом выручки свои личные деньги — 11 ООО рублей с тем, чтобы получить эту сумму обратно деньгами нового образца»3. Так же поступали и иные лица. Сейчас уже не установить, как медики намеревались вернуть свои деньги из государственной казны, но из прокурорской переписки явствует, что такая возможность наличествовала. Заметим, что руководство Молотовского управления Госбанка телеграфного распоряжения о запрете приема денежных средств, за исключением выручки хлебных магазинов, не выполнило. «В силу такой бесконтрольности отдельные организации (Госбанка — О. Л.) принимали денежные средства от населения по всем видам платежей вперед — в погашение займа, ссуд, квартплаты и т.п., а отдельные должностные лица собственные деньги перечисляли на расчетный счет учреждений, чтобы сохранить их в новой, 100-процентной стоимости»4. Обратим внимание и на то, что деньги принимались только от «избранных», иначе не объяснить появление краткосрочного черного рынка, на котором происходил обмен старыми дензнаками по особым ценам5.
Большинство людей, не имевших свободных средств, столкнулись с другими трудностями. Отмены карточной системы ждали. На
1 См.: Симонов — Горшенину. Докладная записка. 31.12.1947 г.//ГАПО Ф. р1365. Оп. 2. Д. 166. Л. 33-34.
2 Там же, С. 34.
3 Симонов - Хмелевскому 13.01.1948//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 14. Д. 138. С. 50.
4 Симонов — Хмелевскому/без даты/. Черновик Докладной записки// ГАПО. Ф. р1365. Оп. 2. Д. 166. Л. 46.
5 Ряд руководящих работников хозяйственных организаций имели ссуды на индивидуальное строительство. Пользуясь проведением реформы, эти люди занялись скупкой денег и скупленными деньгами погашали ссуды». Из выступления прокурора С. И. Симонова на оперативном совещании 16.12.1947 Г.//ГАПО. Ф. р1365. Оп. 2. Д. 166. Л. 19.
93
нее надеялись. Ее готовили. Специалисты Госплана разрабатывали схемы снабжения населения продуктами и товарами первой необходимости. Нормы продажи товаров «в одни руки» регулировались специальным постановлением: хлеб печеный — 2 кг; крупа, макароны — 1 кг, мясо и мясопродукты — 1 кг; колбасные изделия и копчености — 500 г; сметана — 500 г; молоко — 1 л; сахар — 500 г; хлопчатобумажные ткани — 6 м; нитки на катушках — 1 шт.; чулки-носки — 2 пары; обувь кожаная, текстильная, резиновая — по одной паре каждой, мыло хозяйственное — 1 кусок; мыло туалетное — 1 кусок; спички — 2 коробки; керосин — 2 л1.
Заранее накапливали продовольственные запасы. Готовили вагонный парк. Ремонтировали помещения под новые торговые точки. Когда же прозвучал сигнал, выяснилось, что дело организовано из рук вон плохо.
Контролер Министерства государственного контроля СССР 24 декабря 1947 г. сообщал секретарю Молотовского обкома: «Постановление Совета министров Союза ССР № 3129-1020 от 2 сентября ...в части расширения торговой сети в связи с переходом на бескарточную торговлю продовольственными и промышленными товарами облисполкомом полностью не выполнены. <...> Сельских магазинов следовало открыть 20, фактически открыто 6; хлебных магазинов необходимо было открыть 35, открыто — 24». И в старых, и в новых магазинах, оказывается, нечем было торговать. Склады и базы были забиты продовольствием, которое почему-то не отгружалось по торговым точкам. «При потребности в главнейших промышленных городах области на один месяц 10 438 тонн муки на хлебозаводах, мельницах и на складах Заготзерно имеется 15 462 тонны, что обеспечивается полуторамесячным запасом муки. Из выделенного фонда по 15 промышленным городам области на 15 дней — 4204 тонны крупы, в наличии ее имеется на местах 1936 тонн, что составляет 48,4% к потребности. Причем, по отдельным промышленным городам области крупы совершенно нет, либо она имеется в крайне ограниченных размерах. По городу Молотову из 2537 тонн полученного фонда имеется 213 тонн, что составляет обеспеченность всего лишь — 8%».
В первые дни после реформы многие магазины не работали. Работники торговли не успели произвести инвентаризацию и переоценку товаров. Хлебозаводы не справились с увеличением производства и гнали брак. В магазин № 9 Молотовского облторга «от хлебозавода
1 См.: Завадская Э., Царевская Т. Денежная реформа 1947 года: реакция населения.//Отечественная история. 1995. № 6. С. 134 -135.
94
№ 2 поступило 4572 кгр, из которого 749 кгр оказалось сплошного брака; хлеб не промешан, сырой, с пережженными верхними и нижними корками»1.
Трудящиеся роптали. Заместитель редактора газеты «Звезда» составил для секретаря обкома обзор писем с мест; «По тракту между Кудымкаром и Белоевым ежедневно можно видеть толпы белоевцев, идущих за хлебом в Кудымкар. В самом Белоево положение очень плохое. С утра население устремляется в районный центр, где с полуночи стоит в очередях, чтобы взглянуть на магазины. Утро. Открываются магазины. Вся очередь устремляется в двери. Происходит крик, давка, летят разбитые стекла. Немного погодя, продав десяток буханок хлеба и килограмма 4 сахара, продавец объявляет, что лимит весь вышел, и разочарованная публика расходится, нелестно отзываясь о порядках»2.
Нужно заметить, что к торговле без карточек номенклатурные работники приспособились быстро. В этом же обзоре Гуревич, ссылаясь на письма трудящихся, сообщает: «Карточки в Белоево отменили, но ввели списки. Причем, введено два списка. В первый включены секретарь райкома другие ответственные работники, а во второй — прочие. В особых ларьках люди первого списка получают всего вволю, а для свободной торговли выбрасывается то, что уже никто не берет». В другом селе «заведующий головным магазином ежесуточно в ночное время развозит товар по квартирам ответственным работникам. Жаловаться об этом нарушении торговли в районе некому, так как районное начальство значится в списках»3.
Особыми услугами торговли номенклатурные работники пользоваться умели. В чрезвычайных ситуациях им нужно было установить связи с работниками учреждений финансовых на основе общего интереса: сохранения и приумножения личных денежных запасов. Социальные сети выстраивались с двух концов: от высокопоставленных чиновников партийного, советского, хозяйственного и карательного аппаратов к служащим финансовых учреждений — и в обратном направлении. Причем в эти цепочки вовлекались на основе доверительных отношений третьи лица, являющиеся посредниками между договаривающимися сторонами, или замещающие, а в некоторых случаях
1 Ильин - Хмелевскому. 29.12.1947 г.//ГОПАПО. Ф. 105. Он. 13. Д. 169. Л. 111-119.
2 Гуревич - Пигалеву 30.12.1947//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 13. Д. 169.
Л. 108.
3 Там же, Л. 106-109.
95
прикрывающие во время противозаконных операций высокопоставленных чиновников разных серьезных ведомств.
Основные события развернулись в сберегательных кассах. Номенклатурные работники и служащие финансовых учреждений увидели в трехтысячных вкладах реальную возможность спасти денежные накопления от конфискации. Нужно было только, заручившись согласием руководства сберкасс, внести на счета деньги задним числом. И такое согласие было получено. Начальник Молотовского управления сберкасс Паныпина даже проявила собственную инициативу, оповестив многочисленных чиновных знакомых о такой возможности. Позднее ее сделали козлом отпущения, обвинили в том, что именно она сбила с истинного пути заслуженных и солидных мужчин, заставила их совершать антигосударственные действия. Секретарь обкома Кузьма Хмелевский на заседании бюро найдет соответствующую формулировку: «Паныпина — заведующая госсберкассой не только сама сделала крупное преступление, но провоцировала целый ряд руководящих работников, ей это было выгодно»1.
Партийный секретарь, естественно, лицемерил. Стремясь выгородить собственных подчиненных, он представил их несмышлеными и наивными подростками, поддавшимися на уговоры матерой обманщицы. Может быть, хотел так нейтрализовать воздействие устрашающей прокурорской политической риторики, явно позаимствованной из языка партийных дискуссий двадцатых годов. В «Справке», составленной в городской прокуратуре для обкома ВКП(б) в феврале 1948 г., в адрес нарушителей звучали грозные ноты: «Выражая настроения наиболее отсталых слоев населения, в сознании которых еще сильны пережитки капитализма, эти лица показали свою политическую неустойчивость, своими действиями подрывали денежную реформу и тем самым наносили ущерб государству»2.
В деталях, однако, К. Хмелевский был прав. Действительно, у Паныпиной, кроме сугубо статусных, были материальные основания принимать задним числом вклады от важных лиц и взять в со
1 Протокол 2 от 9.04.1948 г. заседания бюро обкома ВКП(б)// ГОПАПО Ф. 105. Оп. 14. Д. 36. Протоколы NN 1-2 заседаний бюро обкома ВКП(б). 6 апреля 1948 г. - 9 апреля 1948 г. - С. 118.
2 Справка о фактах грубого нарушения постановления Совета Министров Союза ССР и ЦК ВКП(б) от 14 декабря 1947 г. «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары» учреждениями, предприятиями, организациями и должностными лицами» 17.02.1948//ГАПО. Ф.р1365. Оп. 2. Д. 166. Л. 102.
96
участники высокопоставленных сотрудников МГБ — чтобы обезопасить себя в случае расследования. Она и свои деньги принялась спасать после объявления о реформе. «Панынина по Центральной сберегательной кассе оформила на свое имя и на имя сына вклад на сумму 8000 рублей. Она же оформила четыре вклада на себя и своего сына в сумме 20 ООО рублей по сберкассе № 081 завода «Красный Октябрь»1.
На позднейших допросах в городской прокуратуре работники центральной сберкассы рассказали, что делалось в операционном зале Центральной сберегательной кассы № 22 г. Молотова поздним вечером 14 декабря. Процитируем показания главного бухгалтера Дмитрия Федоровича Быкова, молодого человека 25 лет с восьмиклассным образованием:
«14.12.1947 г. по заранее данному распоряжению Паньшиной ... приблизительно в 6 часов вечера, я прибыл на совещание, которое было намечено, но повестка дня должна была быть объявлена на совещании. Приблизительно около 8 часов вечера мы были приглашены на совещание, где прорабатывались инструкции министерства финансов. <...> Совещание закончилось приблизительно в 10-30 вечера. После совещания я спустился в операционную часть, где прием вкладов уже заканчивался. Так как после нашего совещания я должен был провести оперативное совещание с работниками сберкассы, то я обратился к <...> Паньшиной, чтобы заканчивать операционный день или не заканчивать, ввиду того, что операции за день были большие, и сразу же после работы я проводил инструктаж по переоценке вкладов. Панынина ответила, чтобы мы не заключались и оставили один операционный дневник не законченным. Кроме того, Паньши-на предупредила меня, чтобы я оставил один билет на предъявителя для директора одного завода. <...> Когда я проводил инструктаж, то зав. опер, частью Кропачева А. П. находилась в операционной части и выполняла прием вкладов, как я позднее узнал, по распоряжению Паньшиной.
15 декабря 47 г. <...> мне ответили, что Кропачева находится в фондовом отделе и принимает вклады. <...> Кропачева мне заявила, что ее завалили деньгами, в большинстве случаев — работники Гор-управления по распоряжению Паньшиной. <...>
1 Докладная записка о фактах нарушения постановления Совета Министров Союза ССР и ЦК ВКП(б) от 14 декабря 1947 г. «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары» учреждениями, предприятиями, организациями и должностными лицами»/без даты///ГАПО. Ф. р1365. Оп. 2. Д. 166. Л. 44.
97
Я лично, видя, что все начальство вкладывает, внес 2180 рублей на предъявительский вклад, о чем поставил в известность Кучину»1.
Среди упоминаемого начальства был и «человек с ружьем». «В отношении приема денег от сотрудника — не знаю, или МГБ, или МВД, погонов не видел, — дополняет свои показания Быков.- Был одет в штатское пальто с пистолетом. То же самое, с согласия заведующей. Сотрудник назвал себя следователем; фамилии я не знаю; и вклад был оформлен на предъявительское лицо»2.
Всего в сберегательной кассе № 22 было принято таким образом 83 вкладов на сумму 203 ООО рублей3.
В сберкассе № 6983 Сталинского района все началось на день позднее — в понедельник 15 декабря. «После приезда Паныдиной с группой актеров театра оперы и балета (6 чел.) и с работником МГБ Владимировым, которым по указанию Паныпиной были оформлены вклады задним числом, сотрудники этой райсберкассы стали оформлять вклады в большом количестве себе и своим родным и знакомым»4. В итоге приняли 81 вклад на сумму 187 тысяч рублей5. Замечу, что актерское прикрытие было не случайным. В номенклатурной среде г. Молотова были хорошо осведомлены о пристрастии хозяина — так называли между собой Кузьму Михайловича Хмелев-ского — к людям театра: он обеспечивал их квартирами вне всякой очереди, заботился о присвоении почетных званий, приветственные телеграммы посылал6.
Владимиров или его шеф, разработавший всю операцию, надеялись на то, что по поводу актеров никто шум поднимать не будет. И все уладится.
В других районах действовали прямолинейней. Обойденные вниманием Паныпиной партийные секретари проявляли собственную инициативу. Одни из них, как секретарь Кагановического райкома Хрущев, отдавали письменные распоряжения на официальных блан
1 Протокол допроса свидетеля Быкова 8.01.1948.//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 14. Д. 138. Л. 52-52/об/
2 Там же. Л. 53.
3 Симонов — Хмелевскому. Докладная записка.//ГАПО. Ф. р1365. Оп. 2. Д. 166. Л. 46.
4 Протокол допроса свидетеля Быкова 8.01.1948.//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 14. Д. 138. Л. 49.
5 Симонов — Хмелевскому. Докладная записка.//ГАПО. Ф. р1365. Оп. 2. Д. 166. Л. 46.
6 См.: Стенограмма 6-го пленума обкома ВКП(б). 13.01.1950— 14.01.1950.//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 16. Д. 2. - Л. 10, 63-64,143.
98
ках, иные просто приносили деньги. Все оформляли задним числом: «Нигде ведь не указано о том, что мы принимали вклады 15-го декабря. Потому не может быть разговора о пятнадцатом числе», — инструктировала своих подчиненных Панынина1.
В сельской местности было проще. Там не церемонились. В далеком Юго-Осокинском районе работники сберкассы принимали вклады прямо «...на улице и на другие вымышленные фамилии»2.
В марте следующего года министр финансов РСФСР Софронов перешлет в Молотовский обком далеко не полный список должностных лиц, оформивших вклады задним числом. В нем — директор завода им. Калинина (в списке ошибочно указан завод им. Сталина) и заведующий хозяйственно-финансовым сектором облисполкома, заместитель начальника областного управления связи, секретари райкомов, комсорг ЦК ВЛКСМ на заводе им. Молотова и начальник областного управления МГБ СССР3.
Дело генерала Зачепы, а именно он был тогда начальником областного управления государственной безопасности, стало самым громким событием денежной реформы в Молотовской области и даже вошло в местный фольклор. Спустя десятилетия о нем напомнит В. Астафьев. В повести «Так хочется жить» возникает зловещая фигура генерала — «наполовину татарина, наполовину хохла. Через несколько лет этот деятель будет избран депутатом Верховного Совета как железный чекист и истинный коммунист, а еще через года три во время денежной реформы нагреет он родное государство на несколько миллионов и, будучи помещен в закамскую психушку, быстренько кончит там свои дни, потому что орал на всю округу, мол,
1 Протокол допроса свидетеля Кучиной Ф. Д. 9.01.1948 Г.//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 14. Д. 138. Л. 57.
2 Козлов - Хмелевскому 13.02.1948 Г.//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 14. Д. 138. Л. 68/об/.
3 Софронов — Пысину: Список вкладчиков — должностных лиц, внесших вклады 14.12.1947 г. в сберегательные кассы гор. Молотова. 1.03.1948//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 14. Д. 138. Л. 13. На неполноту списка указывают многочисленные партийные документы и прокурорские акты. В нем пропущены представители сельской номенклатуры и руководители финансовых учреждений города и области. Так, в информации, отправленной в ЦК ВКП(б) в феврале 1948 г. упоминаются руководящие работники г.г. Ки-зела и Березники. См. Информацию «О фактах нарушения постановления Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) О денежной реформе руководящими работниками-коммунистами Молотовской области 18.02.1948»//ГО-ПАПО. Ф. 105. Оп. 14. Д. 179. Информация обкома ВКП(б) в ЦК ВКП(б). 9.01.1948-22.12.1948. Л 42.
99
есть воры и повыше него, и он всех выведет на чистую воду, исчезнет беззвучно и бесследно с испоганенной и ограбленной земли»1. В действительности все было проще и прозаичней. Иван Иванович Зачепа, прослуживший в карательном ведомстве на десять лет больше своего тогдашнего министра В. С. Абакумова, пережил того едва ли не на четверть века. Он скончался в г. Киеве в 1976 году.
После увольнения с должности И. И. Зачепа побыл некоторое время безработным; через три года вернул себе партбилет, уехал на Украину, где мирно трудился на комбинате «Украинуглестрой» — сначала начальником отдела кадров, а затем начальником охраны. Понижение по службе, по всей видимости, вызвано было недостатком образования. Человеком был Иван Иванович не слишком грамотным. Учился в приходской школе и только в 1947 г. экстерном окончил среднюю школу при Молотовском пединституте. Писал генерал с грамматическими ошибками, запятых не признавал вовсе. В 1955 г. Иван Иванович вышел на пенсию2.
Ему повезло много больше, чем соседу по области и товарищу по должности. Начальником управления МГБ по Свердловской области был тогда генерал-лейтенант Тимофей Михайлович Борщев, человек заслуженный, одно время бывший заместителем наркома внутренних дел Азербайджана, затем наркомом того же ведомства в Туркмении, а в 1941 г. переброшенный в Свердловск. «Тимофей Михайлович раньше времени (утром 14 декабря 1947 г.) вскрыл пакет с секретной инструкцией о проведении денежной реформы в стране. Узнав таким образом о предстоящей реформе и поняв, что по ее результатам он потеряет значительную сумму, Борщев спешно дал ряд распоряжений своим сотрудникам. Работники секретариата УМГБ, получив от Борщева деньги, обязаны были незамедлительно внести их на сберегательные книжки своего начальника. <...> В то же время родственники начальника УМГБ области сумели разложить крупные суммы денег, лежащие на сберкнижках, на более мелкие вклады, чем также спасли свои сбережения от надвигающейся денежной реформы»3. Спасли ненадолго. Было расследование, признание, а затем отстранение от должности по ходатайству
1 Астафьев В. Так хочется жить. Обертон. Веселый солдат. Повести. -Иркутск, 1999. С. 151.
2 См.: Петров Н. В. Скоркин К. В. Кто руководил НКВД, 1934-1941: Справочник. М.: Звенья, 1999. С. 203; Автобиография члена ВКП(б) Зачепа Иван Ивановича. 12.02.1944//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 220. Д. 1137. Л. 6-9; Зачепа Иван Ивановича.Б.Д. //ЦГАВОВиУ. Ф. 288. Оп. 7.Д. 569. Л. 1-2.
3 Тумшис М. ВЧК. Война кланов. М.: Яуза — Эксмо, 2004. С. 298.
100
Свердловского обкома. Уволенный со службы генерал вернулся в Азербайджан. Дальше информация из справочника: «Работал заместителем председателя Бакинского горисполкома, помощником секретаря ЦК ВКП(б) Азербайджана и заместителем заведующего отделом административных органов ЦК АКП(б). В апреле — июле 1953 г. начальник управления охраны МВД Азербайджанской железной дороги, снят с поста (С. 132) и уволен из органов МВД после ареста Берии. Лишен звания генерал-лейтенанта 23 ноября 1954 г. Постановлением Совета Министров СССР "как дискредитировавший себя за время работы в органах [имелись в виду вовсе не злоупотребления по службе в 1947 году, но азартное исполнение приказов НКВД СССР и ЦК КПА в 1937-1938 гг. - О. Л.] и недостойный в связи с этим высокого звания генерала". Арестован в январе 1955 г. и в апреле 1956 г. выездной сессией ВКВС СССР приговорен к расстрелу. Расстрелян 16 мая 1956 года»1.
Генерал-майор Зачепа колебался дольше, не зная, как спасти свои деньги. 15 декабря он, наконец, решился. При помощи все той же вездесущей Паньшиной изъял из сберкассы старыми банкнотами семейные вклады на сумму 34 ООО рублей, добавил к ним карманные деньги и разместил 50 ООО рублей мелкими вкладами на несколько имен в сберкассе Сталинского района. Все эти операции он проделывал чужими руками. Деньги снимал со счетов и заново на другие счета зачислял начальник его секретариата Владимиров2. Примеру генерала последовали подчиненные. Секретарь парторганизации УМГБ «...сдал в коммунальный банк 31 058 рублей, будто бы собранных с жильцов дома работников УМГБ на топливо», с тем, чтобы позднее вернуть их без изъятия новыми банкнотами. «На самом деле эти деньги с жильцов не собирались»3.
Молотов — город маленький. Слухи о генеральских деньгах дошли до секретаря обкома Кузьмы Михайловича Хмелевского, который немедленно вызвал члена бюро обкома Зачепу для разговора.
Генерал был в городе человеком новым. В должности начальника областного управления состоял с декабря 1943 г. До войны 20 лет служил на Украине: руководил районными отделами НКВД, экономическим отделом в областном управлении, год прослужил начальником особого отдела кавалерийской дивизии. Пережил Балицко-
1 Абрамов В. Евреи в КГБ. М.: Яуза - Эксмо, 2005, С. 132-133.
2 См.: Справка Начальника особой инспекции МГБ Союза ССР полковника Балябина. 2.02.1948.//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 14. Д. 138. Л. 22-23.
3 Справка Начальника особой инспекции МГБ Союза ССР полковника Балябина. 2.02.1948.//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 14. Д. 138. Л. 21.
101
го*. Во времена Леплевского** и Успенского*** в разгар большого террора начальствовал горотделом НКВД г. Ворошиловске в Донбассе. По всей видимости, не слишком усердствовал, во всяком случае, никаких наград за службу не получил, зато выжил, уцелел и дождался карьерного взлета в 1939 г. Для Западной Украины потребовались проверенные кадры.
В своей автобиографии Иван Иванович с гордостью напишет: «Во время событий в Польше меня с оперативной группой Наркомата направили в передовых частях РККА в освобожденные районы Западных областей Украины, где проводили специальную работу по линии НКВД в Волынском воеводстве: Луцк, Ровно и др.»1. По итогам работы Зачепу назначают начальником областного управления НКВД-НКГБ в г. Дрогобыче и награждают медалью «За отвагу»2. При подходе немцев он успевает вовремя эвакуироваться «...в полном составе управления». Во время отступления с частями Юго-Западного фронта Зачепу назначают заместителем командира 8-го стрелкового
Балицкий В.А. (1892-1937), один из руководителей органов государственной безопасности, комиссар государственной безопасности 1-го ранга (26.1 1.1935). Один из главных организаторов массового террора на Украине, унесшего жизни десятков тысяч людей. Расстрелян.- Прим ред.
Леплевский И.М. (1896-1938), один из руководителей органов государственной безопасности, комиссар государственной безопасности 2-го ранга. Один из ближайших сотрудников Н.И. Ежова в организации массовых репрессий, руководил чистками в РККА на первом этапе «большого террора». Расстрелян — Прим. ред.
Успенский А.И. (1902-1940), один из руководителей органов государственной безопасности, комиссар государственной безопасности 3-го ранга (25.1.1938). Принимал самое активное участие в организации массовых репрессий, фальсификации дел и т.д. Расстрелян. — Прим. ред.
1 «Оперативно-чекистские группы НКВД УССР и СССР были созданы для участия в походе по освобождению от поляков западных областей Украины. Чекисты должны были, двигаясь за наступающими частями РККА, производить аресты и задержания офицеров польской армии, полицейских, жандармов, секретных агентов полиции и жандармерии, представителей крупной буржуазии, активных членов и руководителей антисоветских националистических партий (как украинских, так и польских). Одновременно сотрудники оперативно-чекистских групп занимали важнейшие правительственные здания, производили сбор и захват оружия, изымали архивные документы и материалы спецслужб бывшей панской Польши, удерживали в тюрьмах уголовных заключенных». — В кн.: Тумшис М. ВЧК. Война кланов. М: Яуза - Эксмо, 2004. С. 222.
2 Справка о награждении правительственными наградами. 6.04.1946// ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 220. Д. 1134. Л. 12.
102
корпуса по охране войскового тыла. О своей временной работе он с гордостью пишет в автобиографии: «С группой работников НКВД, мне приданной, наводил порядок вплоть до применения оружия к злостным дезертирам и бежавшим с передовой» На фронте, однако, Зачепа не задержался, получив должность начальника УНКВД по Сталинской области*. После ухода Красной армии из Донбасса Иван Иванович получает свой первый орден и отправляется в глубокий тыл — в город Молотов. Если верить официальной характеристике, здесь «...он зарекомендовал себя опытным руководителем, умеющим правильно организовать агентурно-оперативную и следственную работу аппарата управления и периферийных органов МГБ». Зачепа «...принимает участие в раскрытии и расследовании наиболее сложных групповых уголовных дел». Его представляют к ордену «за помощь, оказанную областным управлением МГБ руководителям предприятий по выпуску боеприпасов в период Отечественной войны»2. Здесь Зачепа становится генералом, орденоносцем, членом узкого партийного руководства. Депутатом Верховного совета Зачепу не выбирали. В «Характеристике», подписанной К. М. Хмелевским, перечисляются достоинства Ивана Ивановича: «Принципиальность и настойчивость в работе, начатое дело доводит до конца, скромный и требовательный, чуткий и отзывчивый к нуждам работников аппарата. Он пользуется большим авторитетом среди работников МГБ и в партийной организации»3.
Тем не менее, Кузьма Михайлович сразу поверил в то, что генерал смошенничал. На заседании бюро обкома Хмелевский сумбурно и сбивчиво рассказал о своей первой реакции:
«Должен сказать, что, когда городская прокуратура, в частности, городской прокурор т. Симанов дал сигнал о нарушении денежной реформы со стороны т. Зачепа, и материал, который поступил в обком еще до тов. Соколова, тогда уже было достаточно ясно для того, чтобы утверждать, что было бы типичным злоупотреблением, которые имели места, т. Соколова еще не было, и дело не начиналось проверяться. Я вызвал т. Зачепа и поставил вопрос, что поступил такой-то
1 Автобиография члена ВКП(б) Зачепа Иван Ивановича/ДОПАПО. Ф. 105. Оп. 220. Д. 1134. Л. 7-7(об).
* С 9.11.1961 - Донецкая область УССР. - Прим. ред.
2 Характеристика на начальника управления министерства госбезопасности по Молотовской области т. Зачепа И.И. 9.04.1946//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 220. Д. 1134. Л. 11.
3 Характеристиканатов. ЗачепаИванаИвановича. 28.11.1946 // ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 220. Д. 1134. Л. 17.
103
материал, что делали. Я ожидал, что т. Зачепа — член бюро обкома партии, если допустил такую ошибку, глупость, прямо все расскажет, тогда куда было бы проще решать»1.
Стало быть, и раньше Хмелевский допускал такую возможность. Или в прежнем поведении Зачепы секретарь заметил соответствующие черты характера, или, как Н. С. Хрущев, подозревал в сотрудниках НКВД неуемную страсть к личному обогащению2, или недоверчиво относился украинским чекистам (о подвигах В. Я. Левоцко-го — начальника Пермского горотдела в 1937—1938 гг. «неизлечимого алкоголика и опустившегося человека», бывшего безжалостным и безоглядным террористом он мог быть осведомлен3), или просто, будучи человеком многоопытным и умным, Хмелевский не слишком верил в бескорыстие ответственных работников. Тому были весомые причины.
Он уже знал, что и некоторые районные партийные секретари вели себя в декабре 1947 г. совершенно по-генеральски. В справке, отправленной в ЦК, обком ВКП(б) сообщал: «Первый секретарь Кизеловского Горкома ВКП(б) т. Шиян внес в сберкассу 15 декабря — 1100 рублей, второй секретарь этого горкома тов. Пушкарев внес 800 рублей. <...> Бюро обкома ВКП(б) своим постановлением от 3 февраля 1948 г. объявило т.т. Шиян и Пушка-реву выговор с занесением в учетные карточки и сняло их с постов секретарей горкома. Работники финансовых органов и сберкассы гор. Кизела, допустившие указанные нарушения, привлекаются к уголовной ответственности. <...> Бюро обкома ВКП(б) своим постановлением от 3 февраля 1948 г. объявило т.т. Шиян и Пушкареву выговор с занесением в учетные карточки и сняло их с постов секретарей горкома. Работники финансовых органов и сберкассы гор. Кизела, допустившие указанные нарушения, привлекаются к уголовной ответственности. <...>
1 Протокол 2 от 9.04.1948 г. заседания бюро обкома ВКП(б)//ГОПАПО Ф. 105. Оп. 14. Д. 36. Протоколы №№ 1-2 заседаний бюро обкома ВКП(б). 6 апреля 1948 г. - 9 апреля 1948 г. - Л. 120.
2 И. А. Серов — Наркомвнудел УССР в 1939 г. жаловался по начальству, что во время польского похода Н. С. Хрущев оскорблял его, обвинив в барахольстве: «Вот Вы, сотрудники НКВД, нахапали себе машин и разъезжаете, показывая дурной пример другим». Из докладной записки И. А. Серова Л. П. Берия. 27.09.1937//Хрущев Н.С. Воспоминания. Время. Люди. Власть. Т. 1. М.: Московские новости, 1999. С.765.
3 См.: Протокол партийного собрания 3-го отдела УГБ УНКВД [Одесской области}/20-21.07/ 1937/ГА СБУ. Одесса. Д. 25468. ФП. Т. 2. Л. 29.
104
В гор. Молотове допустили нарушение постановления Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) от 14 декабря 1947 г. 20 руководящих работников-коммунистов. Первый секретарь Кагановическо-го райкома ВКП(б) гор. Молотова тов. Комаров 15 декабря 1947 г. внес в сберкассу 988 рублей, второй секретарь этого райкома тов. Пьянков — 426 рублей, зав. Отделом агитации и пропаганды тов. Саулина — 2900 рублей. Т.т. Комарову и Пьянкову объявлен выговор и тов. Саулиной — выговор с занесением в учетную карточку. Секретарь по кадрам Молотовского РК ВКП(б) тов. Шилов внес в сберкассу после опубликования постановления правительства 1700 рублей, и зав. оргинструкторским отделом этого же райкома тов. Берсенев — 1200 рублей. Оба они сняты с занимаемых постов. <...> Вопрос о работе и привлечении к партийной ответственности остальных коммунистов в настоящее время рассматривается в райкомах, горкоме и обкоме ВКП(б)»1.
Хищнические наклонности партийных работников проявлялись и ранее. В июле того же 1947 г. бюро обкома исключило из партии и отдало под суд секретаря Ленинского райкома города Молотова. Эта женщина в течение четырех лет беззастенчиво пользовалась народными деньгами. Так назывались взносы, собранные у граждан на подарки бойцам Красной армии и вспомоществование семьям погибших фронтовиков. Их почему-то хранили не на особых счетах в сберкассе, но в сейфах партийных комитетов. Секретарь Ленинского райкома — женщина молодая и безмужняя оттуда брала на свои нужды, не брезгуя время от времени и деньгами из партийной кассы. Делилась с бухгалтером и с заведующим военным отделом. В конце концов, бухгалтеру стало неловко, и она пришла с повинной. Секретарь райкома ни в чем признаваться не хотела. После расследования выяснилось, что компания украла свыше 300 000 рублей. По тем временам сумма немалая2. Если деньги были по какой-то причине недоступны, не брезговали и вещами. Из того же самого подарочного фонда для солдат и офицеров подшефной 62 стрелковой дивизии секретарь Молотовского горкома ВКП(б) пару золотых часов при
1 Пигалев - Боркову. 18.02.1948//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 14. Д. 179. Л. 41-49.
2 См. : Цепенников — Шкирятову. «О результатах проверки заявления б. бухгалтера Ленинского РК ВКП(б) гор. Молотова Мельниковой А. И» 5.04.47.//ГОПАПО. Ф. 2080. On. 1. Д. 12. Л. 40; Постановление Бюро Молотовского обкома ВКП(б) От 1.07.1947// ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 13. Д. 59. Л. 37.
105
своил себе секретарь горкома ВКП(б) Попов, тот самый, который за папиросы не платил1.
0 том, что моральный уровень сотрудников МГБ не выше, чем у партийных работников, Хмелевский был хорошо осведомлен. Ему сообщали, что в органах слишком много пьют, от чего случаются всевозможные эксцессы. Один оперативный сотрудник «...на почве систематического пьянства, покончил жизнь самоубийством».2 Другой, напившись до бесчувствия, вообразил себя фронтовым снайпером: «1 мая 1947 г. ст. оперуполномоченный «СМЕРШ» Бе-резниковского ГО МВД Дробинин в пьяном виде с чердака из мелкокалиберной винтовки обстрелял агитмашину, в кузове этой машины убил пионерку Котельникову 13 лет, ученицу 5 класса, были ранены член ВКП(б) Коган и 7-летний мальчик. Дробинин Военным трибуналом осужден к 25 годам л/свободы»3. О таких мелочах как неуплата членских взносов, политическая неграмотность и пр. можно тут даже не упоминать.
В общем, К. М. Хмелевский никаких иллюзий по адресу заслуженного генерала и славных органов не питал и потребовал от И. И. Заче-пы полного и чистосердечного признания.
Генерал все отрицал. Когда же за дело принялись центральные органы: прокуратура Союза, комиссия партийного контроля и особая инспекция МГБ, он принял решение пожертвовать своими подчиненными, видимо, уже имел соответствующий опыт.
В докладе следователя по особо важным делам прокуратуры СССР дальнейшие события изложены следующим образом: «Зачепа решил уклониться от ответственности за совершенное преступление, для чего вызвал к себе в кабинет своих заместителей т.т. Петрова и Шейхмана, а затем того же начальника секретариата Владимирова и порекомендовал им в целях сохранения престижа Управления МГБ и лично его, Зачепы, как начальника и генерала, и склонил их показать на следствии, что разложенные на вымышленные фамилии деньги были собственностью не Зачепы, а их, т. е. Петрова, Шейхмана и Владимирова, и что Зачепа к совершенному подлогу, якобы, не имеет никакого отношения. Вину за все свершившееся было рекомендовано взять на себя Владимирову. Разработанная, та-
1 См.: Лошкарев - Хмелевскому 12.05.1947//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 13. Д. 169. Л. 42.
2 Здрогов - Хмелевскому 15.03.1947//ГОПАПО.Ф. 105.Оп. 13.Д. 170. Л. 9.
3 Доклад о работе военного трибунала войск МВД 8.07.1948//ГОПАПО Ф. 105. Оп. 14. Д. 137. Л. 37.
106
ким образом, версия о невиновности Зачепы, была всеми участниками сговора изложена следователю прокуратуры и затем повторена ими при разборе их дела в комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б)»1. В конце концов, подчиненные генерала сдали. В апреле на бюро обкома дело начальника УМГБ Зачепы и его сообщников стояло пятым пунктом. Хмелевский произнес гневную речь, тогда же протокольно записанную:
«У тов. Зачепы не нашлось мужества по-партийному рассказать и быстро исправить, тогда была возможность быстро поправить. <...> Он поступил антипартийно, путем обмана, который, по существу, ничем не отличался от тех методов, которые были в свое время, когда орудовали антипартийные элементы, враги партии. Но тогда проходила борьба с генеральной линией партии, была враждебная группировка. Здесь, по существу, была создана беспринципная группировка, была направлена на то, чтобы обмануть партийные органы, ввести в заблуждение. <...> Главную руководящую роль сыграл т. Зачепа, организовал всю эту группировку и дирижировал ею до самого конца. Трудно даже подготовить слова для того, чтобы оценить всю гнусность этого поступка, тем более, от него никак нельзя было ожидать. <...>
Морально переживали члены бюро о тяжести преступления перед партией, безусловно, нельзя оставлять в партии, подлежит исключению, тяжело отнимать партийный билет у человека, который 28 лет пребывал в партии, работая в органах, очень трудно, тем более, работа в прошлом, по оценке самого министерства, была безупречной. Но за поступок, который совершен, следует не только исключить из партии, но даже привлечь к судебной ответственности. Мы же судим людей за малейшие проступки»
Его заместителя, пытавшегося что-то объяснить, Хмелевский вовсе не пощадил: «Но самая публичная женщина себя честнее ведет, чем Вы, т. Петров, на бюро обкома партии. Странно, очень странно, что так приходится вести себя офицеру. За это его надо будет исключить из партии».
Из партии, однако, исключили только Владимирова. Бюро обкома ВКП(б) постановило:
«Считать, что за совершенный антигосударственный подлог в момент проведения денежной реформы и организацию сговора с целью
1 Протокол 2 от 9.04.1948 г. заседания бюро обкома ВКП(б)//ГОПАПО Ф. 105. Оп. 14. Д. 36. Л. 116. Курсивом выделены слова, зачеркнутые в протоколе.
107
обмана партии, т. Зачепа И. И., член ВКП(б) с 1920 г. безусловно заслуживает исключения из партии. Но, учитывая его чистосердечное раскаяние в ошибке, а также безупречную до этого времени 28-ми летнюю службу в органах государственной безопасности и большие заслуги перед Родиной в деле охраны государства, бюро обкома находит возможным ограничиться строгим выговором с предупреждением, (нрзб) ему КПК при ЦК ВКП(б) от 16.02.1948 г.
Одновременно просить ЦК ВКП(б) снять Зачепу с работы Начальника областного Управления МГБ как недостойного работать в этой должности.
За участие в сговоре с целью обмана партии за беспринципное угодничество начальнику, за попытку обмана партии в интересах непартийной защиты одного лица, — Петрову М. П., члену ВКП(б) с 1926 г. <...> и Шейхману С. X., члену ВКП(б) с 1929 г. - объявить строгий выговор с предупреждением, с занесением в личное дело.
Просить ЦК ВКП(б) снять Петрова и Шейхмана с работы заместителей начальника областного Управления МГБ как недостойных занимать эти должности»1. Об их дальнейшей судьбе ничего не известно. В мае 1948 г. ЦК ВКП(б) ужесточил наказание И. И. Зачепе и из партии его исключил2.
Владимиров, у которого было высшее педагогическое образование, устроился на работу в университет преподавателем физкультуры. Потом вернул себе партбилет, читал курс истории советской литературы, стал проректором по вечернему и заочному отделению, избирался секретарем парткома. Стройный, сухощавый мужчина с правильными чертами лицами, всегда одетый в строгий, выутюженный серый костюм, он производил впечатление на филологических барышень — и не на них одних. В записках маленького университетского служащего я прочел панегирик проректору Владимирову:
«Это был исключительной души человек: трудолюбивый, честный, воспитанный, культурный, внимательный, тактичный и чуткий товарищ. Таких начальников на моем жизненном пути встречалось очень немного. <...> С ним всегда можно было найти общий язык даже тогда, когда наши мнения расходились»3.
Была у Сергея Викторовича Владимирова одна странность. Читая лекцию, он постоянно перемещался по аудитории, заходил за спину
1 Там же. Л. 117—118. Курсивом выделены слова, зачеркнутые в протоколе.
2 См.: Петров Н. В. Скоркин К. В. Указ. Соч., С. 203.
3 Кривошей С. Ф. Записки бывшего ... коммуниста. Пермь: Б.И., 2004. С. 99,106.
108
студента, останавливался и внимательно разглядывал, что у того написано в конспекте. Обнаружив грамматическую ошибку или неточность, делал во всеуслышание замечание.
Тайну запоздавших вкладов не удалось сохранить. Суматоха вокруг закрытых сберкасс не осталась незамеченной ни случайными прохожими, ни милицейскими осведомителями, ни сотрудниками прокуратуры. Яркий свет в воскресение в ночном окне в помещении на улице Ленина. Весь понедельник чередой идущие с черного или с парадного хода посетители. Шепот в коридорах и начальственных кабинетах. Все это вместе взятое породило волну слухов, захлестнувших город.
И если управление МГБ вместе с финансовыми органами было на время выведено из игры, то милиция и прокуратура сразу же взялись за дело. Их начальники не участвовали в махинациях. Они получили строгие и недвусмысленные инструкции по выявлению и наказанию нарушителей. Городской прокурор докладывал секретарю обкома: «Массовому оформлению вкладов с нарушением закона способствовала бесконтрольность финансовых органов и госбанка. Вместо пресечения преступных проявлений в сберкассах..., отдельные руководители финансовых органов сами стали на этот путь и создавали тем самым условия для совершения преступлений. К таким относятся: Зав. райфо города Швецов, который 15 декабря с/г незаконно оформил вклад на свое имя на сумму 1000 рублей. Зав. райфо Ленинского района Шабуров, который вместе с женой — Шабуровой оформили 10 вкладов на сумму 30000 рублей. Зав. райфо Молотовского района Букирева оформила вклад на 114 рублей. Управляющий отделением госбанка Молотовского района Саламатин оформил себе задним числом вклад на сумму 260 рублей. Управляющий отделением госбанка сталинского района при приеме денег от сберкассы установил, что райсберкасса сдает большую сумму денег по незаконно принятым вкладам, однако должных мер не принял»1.
Рвение блюстителей закона в коричневых кителях и синих гимнастерках вызывалось и дополнительным обстоятельством — затянувшимся конфликтом между прокуратурой и областным управлением милиции. Прокурор области Д. Куляпин в течение ряда лет добивался эффективного всеобъемлющего контроля над деятельностью местной милиции. В свою очередь, руководители областного управления милиции делали все, чтобы сохранить свою автономию.
1 Симонов - Хмелевскому. Докладная записка.//ГАПО Ф. р1365. Оп. 2. Д. 166. Л. 45.
109
Обмен язвительными представлениями сопровождался жалобами в областные и московские партийные инстанции. Прокуратура разоблачала незаконные методы следствия и вела учет милицейским нарушениям законности. Милиция, в свою очередь, собирала, а иной раз и фабриковала компрометирующий материал на прокуроров. Межведомственный конфликт перерос в личностный. Борьба велась с переменным успехом. В январе 1948 г. милиция докладывает о районном прокуроре, положившем деньги в сберкассу после объявления реформы. Прокуратура — о помощнике начальника городского райотдела милиции, сделавшем то же самое.
Городские учреждения, возглавляемые соответственно начальником управления милиции Шестаковым и прокурором Симоновым, в декабре 1947 г. вступают в негласное соревнование по разоблачению преступников. Те же ведут себя предельно беззаботно. Положив деньги на вклады, они через несколько дней спешат получить их на руки1.
23 декабря 1947 г. городская прокуратура производит проверку всех сберегательных касс города с целью выявления возможных нарушений правил проведения денежной реформы и находит таковые первоначально в сберкассе № 22. Прокуратура использовала простую, но эффективную технику расследования. Все начиналось с сигнала о приеме вкладов. Далее следовали допросы отдельных сотрудников сберкассы, в ходе которых выяснялось, кому первому из вкладчиков был оформлен вклад. После чего устанавливали номер его лицевого счета. По последующим номерам находили лиц, «от которых вклад был принят вопреки постановлению правительства <...> в запретные дни». На принятые незаконно вклады накладывался арест. «По всем указанным фактам возбуждены уголовные дела, и ведется следствие», — рапортует городской прокурор генеральному прокурору в докладной записке, помеченной 31 декабря уходящего года2. Милиция производит аресты, изымает документы и ведет допросы.
Первые результаты расследования подводит бюро горкома ВКП(б) 14 января 1948 г. По докладу прокурора принимается соответствующее постановление, в котором упоминаются «факты грубого нарушения <...> и преступных проявлений со стороны отдельных должностных лиц, особенно работников сберегательных
1 Симонов — Хмелевскому. Докладная записка. Б.Д.//ГАПО Ф. р1365. Оп.2.Д. 166. Л. 45.
2 Симонов — Горшенину. Докладная записка 31.12.1947//ГАПО. Ф. р!365. Оп. 2. Д. 166. Л. 32-46.
110
касс и финансовых органов. Отдельные должностные лица, стараясь сохранить полноценность собственных денег старого образца, производили незаконное оформление вкладов, погашение ссуд, уплату авансом квартплаты и других видов платежей, то есть различными мошенническими действиями обходили закон и вставали на путь прямого обмана государства». После грозного вступления последовали наказания: выговор начальнику горфинотдела, строгий выговор районному секретарю и отстранение от должности начальника городского управления сберегательных касс вместе с заведующим Ленинским райфинотделом. Предложение прокурора об исключении их из партии не было поддержано: «О партийности Паньшиной — решить вопрос на основании следствия»1.
В январе городской прокурор сообщает секретарю Молотовского обкома «...о вскрытых преступных проявлениях как в системе сберегательных касс, так и в отдельных учреждениях и организациях города». В соответствующем контексте упоминается фамилия Паньшиной, которая «...первая показала пример незаконного оформления вкладов себе и другим лицам по Центральной сберегательной кассе, по сберкассам Кагановического и Сталинского районов». Далее сообщается о произведенных арестах «по делу сберегательных касс»2. Среди арестованных — одна вкладчица, названная спекулянткой. Она де дала взятку, чтобы у нее приняли деньги. Что касается высокопоставленных лиц, то здесь Симонов более осторожен. Нарушителей так много, что «...привлекать к уголовной ответст-
1 Постановление бюро Молотовского городского комитета ВКП(б) от 14.01.1948 г.////ГАПО. Ф. р1365. Оп. 2. Д. 166. Л. 49-50.
2 По делу сберегательных касс арестовано: Паныпина — начальник гор-управления сберкасс. Шабурова — главный бухгалтер горуправления сберкасс. Быков — главный бухгалтер центральной сберкассы. Третьякова — старший контролер центральной сберкассы. Кропачева — зав. операциональной частью центральной сберкассы. Кашина — контролер центральной сберкассы. Красильников — юристконсульт центральной сберкассы. Костарева, давшая взятку кассиру. Киселев — зав. райсберкассы Молотовского района.
Матвеева — главный бухгалтер сберкассы Молотовского района. Ко-четова — контролер сберкассы Молотовского района. Вызова — зав. райсберкассой Кагановического района. Вотинова — кассир райсберкассы Кагановического района. Зырянова — зав. низовой сберкассой Кагановического района. Ваттель — зав райсберкассой Сталинского района. Ляпин — главный бухгалтер райсберкассы Сталинского района. Кроме перечисленных лиц, привлечению к уголовной ответственности полежат зав. райфо Ленинского района Шабуров и ряд других должностных лиц». Симонов — Хмелевскому. Докладная записка.//ГАПО Ф. р1365.0п. 2. Д. 166.Л. 46.
111
венности всех вкладчиков нецелесообразно»1. Достаточно наказать их рублем, сделав переоценку вкладов один к десяти, и партийным взысканием. Впрочем, и на этом прокурор не настаивает. «По последнему вопросу желательно знать Ваше мнение», — обращается он к генеральному прокурору2.
В итоге к 1 апреля 1948 г. городская прокуратура возбудила 32 уголовных дела «по фактам нарушения и подрыва денежной реформы». К судебной ответственности привлекли 100 человек: 40 работников торговых учреждений, 44 работника сберегательных касс, 2 работников финансовых учреждений и госбанка, 14 — прочих. Среди осужденных — товароведы, буфетчицы, зав. складами и базами, продавцы, бухгалтеры, контролеры и кассиры сберкасс — и ни одного номенклатурного работника. Следствие по делу Паныпиной не было завершено в срок, «в связи с болезнью обвиняемой»3.
Никто из высокопоставленных вкладчиков не был привлечен к уголовной ответственности. Осторожная покровительственная позиция областных властей предвосхищала новую сталинскую политику. Секретарь обкома мыслил по-хозяйски: не терять же ценные кадры из-за таких пустяков. Партийные инстанции скупились на взыскания. Во всех справках и отчетах из городских номенклатурщиков упоминается едва ли не один Хрущев, примерно наказанный за письмо на официальном бланке.
В конце концов, пошла на уступки и центральная власть. Новый генеральный прокурор Г. Сафонов разъяснил своим подчиненным, что «состав преступления в действиях лиц, внесших 14 декабря 1947 года денежные вклады, отсутствует». Далее он указал на то, что действия «отдельных работников советских и партийных органов, выразившиеся в оказании давления на работников финансовых органов, должны рассматриваться в партийном порядке».
«Поскольку такие вклады 15 декабря 1947 года, хотя и незаконно, но все же принимались, в действиях граждан, вносивших в этот
1 В списке начальники цехов и отделов, сотрудники горисполкома, новый еще не утвержденный в должности начальник городских сберкасс, слушатель областной партийной школы, начальники ОРС, врачи, артисты, работники партийного аппарата, военные и гражданские лица. См. Справка. 17.02.1948 и Протокол изъятия лицевых счетов на денежные вклады 12.01.1948//ГАПО. Ф.р1365. Оп.2.Д. 166. Л. 102-114.
2 См.: Симонов — Горшенину. Докладная записка. Январь 1948.//ГАПО. Ф.р1365. Оп.2.Д. 166. Л. 41.
3 Справка. Апрель 1948 г.//ГАПО. Ф. р1365. Оп. 2. Д. 166. Л. 141-144.
112
день на общем основании вклады, отсутствует состав уголовного преступления»1.
Так были под покровом тайны амнистированы номенклатурные лица, использовавшие свое служебное положение для обмана государства.
В 1949 г. прокурор Симонов был снят с работы.
Номенклатура, хотя и с известными потерями, вновь отстояла свои благоприобретенные права на особое положение в обществе. Был заключен новый негласный компромисс между верховной властью и номенклатурными работниками. За верную службу им предоставили смягченную систему наказаний: штраф вместо лишения свободы; выговор вместо приговора.
Долго потом по номенклатурным кругам ходила байка о том, что в лагере под г. Чусовом отбывает наказание личный секретарь самого Берия, попавшийся на денежных махинациях во время реформы.
1 Приказ Генерального прокурора СССР. №1/252сс. И. 11.1948.//ГАПО Ф. р1365. Оп. 2. Д. 166. Л. 151-152.
ИЗ
ВРАГИ
Звездный час Михаила Тихоновича Данилкина пробил утром 13 января 1950 года.
На пленуме молотовского областного комитета партии снимали с работы первого секретаря Кузьму Михайловича Хмелевского, вернее, в соответствии с буквой устава оформляли уже принятое на секретариате ЦК тремя неделями прежде решение: освободить от обязанностей первого секретаря Молотовского обкома ВКП(б) «...в связи с тем, что он не обеспечил развертывания критики и самокритики в парторганизации и допустил серьезные ошибки в воспитании кадров»1.
0 состоявшемся решении в г. Молотове узнали сразу. В пермской номенклатурной традиции 60-х гг. сохранился рассказ, мною неоднократно слышанный, о том, как снимали секретаря обкома Хмелевского. Сопровождаемый двумя комиссарами охраны — офицерами МГБ, он приехал с отчетом в ЦК ВКП(б) на Старую площадь. Пока секретарь делал доклад, охранники терпеливо ожидали в приемной. Через полчаса к ним вышел Маленков, осведомился, кто такие. Услышав рапорт, рявкнул: «Делать Вам здесь нечего. Немедленно убирайтесь, откуда приехали!». Те, естественно, подчинились, сообщив по начальству. Вот так все узнали, что Хмелевский больше не хозяин в области. Нужно было, однако, соблюсти партийный ритуал. Созвали пленум, предоставили слово ответственному работнику ЦК.
Инспектор ЦК ВКП(б) Смирнов долго разоблачал перед собравшимися политические ошибки их бывшего патрона, в конце концов, заговорил о главном — о неправильном отношении к критике и самокритике:
1 См.: Хмелевский Кузьма Михайлович//Они были первыми. Сборник статей о первых руководителях Пермской области. 1938—1994 гг. (под редакцией В. Светлакова) Пермь, 2000. С. 15—16. Сам сборник был издан пробным тиражом в количестве, едва превышающем десять экземпляров, и в библиотеки по этой причине не попал.
114
«Корреспондент областной газеты "Звезда" в гор. Березники, член ВКП(б) тов. Данилкин считался одним из лучших корреспондентов газеты, но после того, как он стал писать критические корреспонденции в областную газету, писать письма в обком и ЦК ВКП(б) о недостатках партийных, советских и хозяйственных организаций и лично тов. Хмелевского, отношение к нему обкома и редактора областной газеты резко изменилось. В октябре 1948 г. по согласию тов. Хмелевского Данилкин под предлогом выдвижения был направлен в армию для использования на газетной работе, хотя в этом не было никакой надобности. После поданного им заявления в ЦК ВКП(б) о том, что мобилизацией в армию хотят от него избавиться, обком отозвал тов. Данилкина из армии, но гонение на него продолжалось»1.
К. М. Хмелевский правила знал, соглашался со всем, в том числе и с тем, что обижал тов. Данилкина:
«В своем докладе тов. Смирнов совершенно верно приводил пример, как поступили с корреспондентом "Звезды" тов. Данилкиным. Тов. Данилкин правильно критиковал недостатки Березниковского горкома и некоторых работников обкома. Вместо того, чтобы его поддержать, я не реагировал на его освобождение»2.
Хмелевского на пленуме тоже никто, разумеется, не поддержал. Выступавшие гневно обличали его недостатки, благодарили ЦК и каялись, что раньше не поправили своего зарвавшегося руководителя. Высокое партийное собрание единогласно постановило К. М. Хмелевского от должности освободить.
По всей вероятности, М.Т Данилкин узнал о своем триумфе не сразу. На пленум, решавший организационные вопросы, посторонних не звали. Да и вообще в большие собрания Михаила Тихоновича старались не пускать из-за одежды и буйного нрава. Корреспондент появлялся на людях в каких-то обносках, выделяясь даже из послевоенной бедно и скудно одетой толпы своим «неопрятным видом»3.
Тема одежды для жителей послевоенного Молотова долгое время оставалась болезненной. В область по лимитам поступало ограниченное количество материалов — сукна, ситца, штапеля, причем очень дурного качества. Хмелевский в 1945 г. докладывал в Москву, что у него «...нет ни одного приличного костюма»,
1 Стенограмма 6-го пленума обкома ВКП(б). 13.01.1950-14.01.1950.// ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 16. Д. 2. Л. 3-4.
2 Там же, Л. 17.
•! См: Данилкин М.Т.//ГОПАПО. Ф. 641/1. On. 1. Д. 9925. Т. 1. Л. 108.
115
поскольку в спецателье для него их шили «из дрянного материала», вот и приходится ему ходить в чем-то «некачественном и потрепанном»1. В свободной продаже отрезы на платья фактически не появлялись. В ателье одежду шили по разрешительным талонам, называемым почему-то бирками. На предприятиях бирки распределяло начальство, по преимуществу, в собственном кругу. Тот же Хмелевский возмущался: «Мне один секретарь парторганизации говорит, что он получил всего 21 бирку, а, мол, начальник цеха — 34. Что же тогда получили рабочие? Очевидно, 90% всех бирок осталось у руководящих работников, они до рабочих не дошли»2. Главный портной — начальник «Обллегпрома» стал очень влиятельным человеком, управлявшим подведомственными ему предприятиями — теми же ателье — на сугубо рыночных принципах. Когда же в 1946 г. по указанию Москвы областное управление милиции возбудило дело против него, руководство обкома сделало все, чтобы ограничиться только партийным взысканием: слишком широки и разветвлены были связи т. Зальцберга. Прокурор Куляпин не был далек от истины, когда писал, что все дело Облегпрома милицейские чины начали, для того, чтобы скомпрометировать областное руководство: «Фигура Зальцберга была не так важна, как важно было, чтобы он заговорил о руководящих работниках, чтобы посеять в массах всякие кривотолки, разговоры и подорвать тем самым авторитет руководящих работников»3.
До 1946 г. дополнительно распределялась и ношеная одежда, собранная американскими гражданами — тогдашний second hand. Распределяли его точно так же, как и бирки. В фондах Молотовского горкома ВКП(б) сохранился документ, помеченный 1946 г., повествующий о том, как в строительную организацию «...для семей погибших воинов, инвалидов отечественной войны, семей военнослужащих и нуждающихся многосемейных рабочих прибыли американские подарки в количестве 1058 вещей, бывших в употреблении». Начальство тут же расхватало себе все, что было пригодно для носки и выглядело более-менее прилично: «Из общего количества поступивших пальто мужских 3 шт., для руководящего состава выдано 3, из 9 дамских пальто выдано 3; из 47 свитеров
1 Хмелевский - Харитонову 3.02.1945//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 11. Д. 154. Л. 26.
2 Стенограмма 21-го пленума обкома ВКП(б).Т.1. 15 июля 1946 г.//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 12. Д. 9. Л. 128.
3 Куляпин - Хмелевскому. 21.01.1948 Г.//ГОПАПО Ф. 105. Оп. 14. Д. 136. Л. 64.
116
выдано 14. <...> Для семей военнослужащих выдавались плохие вещи, так, например, семья погибшего на фронте т. Мамаева получила худые платья, инвалид отечественной войны, работающий сторожем, получил трусы, рейтузы, кофту, почти не пригодные к носке, хотя сам он нуждается в брюках, выдачу которых можно было организовать»1.
В начале 50-х в г. Молотове по одежде можно было без особого труда определить общественное положение человека. Хорошо одет — начальник, или торгаш. Плохо — рабочий, или учитель. Михаил Данилкин, дававший иногда волю своим уравнительным чувствам, осуждал «здоровых и красивых женщин», одетых «в шелк, кружева и прочее», поскольку сомневался, «...пробовала ли она, эта прелестная особа, доить корову своими руками, вязать кружева, и знает ли она, как трудно выращивать коконы шелка-сырца, ткать нарядные ковры?»2.
Данилкин пил часто и много. Напившись становился буйным: «когда он пьян, то бывает очень неспокойным»3. В официальной «Справке о работе в редакции газеты "Звезда" члена ВКП(б) тов. Данилкина М. Т.» упоминается инцидент на совещании редакторов газет в Молотовском горкоме партии, когда пьяного и буйного собкора по Березникам товарищи по профессии силой выводили из зала4. Чтобы освободиться от алкогольной зависимости или хотя бы ослабить на время ее влияние, Михаил Тихонович после запоев, как Фадеев, ложился на реабилитацию в больницу. В спецбольницу для номенклатурных работников. Через 10 дней после пленума Данилкин был снова госпитализирован с диагнозом алкогольная интоксикация, так что, скорее всего, 13 января он не был полностью дееспособным. О высокой поддержке, однако же, ему рассказали. В своих новых письмах по инстанциям журналист иной раз на высказывания Смирнова ссылался.
1 Секретарю Молотовского горкома ВКП(б) тов. Попову. Справка «О фактах неправильного распределения американских подарков в управлении военно-строительных работ №34» 10.07.1946//ГОПАПО. Ф. 1. Оп. 45. Д. 159. Л. 195-197.
2 Данилкин М. Т. Трактат о человеческом величии//ГОПАПО. Ф. 641/1. On. 1. Д. 9925. Т. 2. Л. 178.
3 Данилкин М. Т.//ГОПАПО. Ф. 641/1. On. 1. Д. 9925. Т. 1. Л. 92.
4 См: Справка о работе в редакции газеты «Звезда» члена ВКП(б) тов. Данилкина М.Т//ГОПАПО. Ф. 25. On. 1. Д. 30. Л. 28.
117
Перипетии борьбы между березниковскими нотаблями и собственным корреспондентом областной партийной газеты в 1948-1949 гг. можно найти в политической биографии Данилкина1. Опуская подробности, восстановим в самых общих чертах смысл происшедшего. Демобилизованный армейский политработник после десятилетнего отсутствия вернулся в Березники. Обнаружив в родном городе множество искривлений партийной линии, ринулся в схватку с отдельными хозяйственными руководителями, допускающими серьезные ошибки, и обнаружил перед собой стену. Данилкин увидел, что местные представители партийной номенклатуры явно игнорировали принципы сталинской кадровой политики, иначе говоря, не хотели, или не умели быть только винтиками большого общесоциалистического дела, или какими-то иными деталями, вращающими шестеренки великой государственной машины. Они обросли полезными знакомствами, установили между собой доверительные отношения, по мере сил заботились о собственном благополучии. Местное начальство образовало сплоченную группу, спаянную общими интересами, скрепленную тесными, выстраиваемыми годами связями и снабженную защитными механизмами. Более того, в номенклатурной среде сложилась собственная иерархия — не по должностям, но по экономическому влиянию. Организатор продуктового снабжения «...в период войны приобрел такой вес, какого в ту пору не имел местный горком партии»2.
Про директора совхоза «Усолье» начальник городского отдела МГБ майор Беланов писал, что тот способен прекращать уголовные дела, «...благодаря большому влиянию, действующему снабжением продуктами за счет совхоза»3.
И когда Михаил Тихонович напал на беспартийного начальника отдела рабочего снабжения азотно-тукового завода Матвея Зайвеле-вича Дугадко, он встретил упорное сопротивление со стороны всего городского начальства. Данилкина предупреждали знающие люди: «С Дугадко ничего, никто и никогда не сделает. Он сила. У него повсюду имеются рука и твердая поддержка»4.
1 См.: Лейбович О., Кимерлинг А. Письмо товарищу Сталину. Политический мир Михаила Данилкина. Исторический очерк. — Пермь: ЗУУНЦ, 1998.
2 Данилкин М. Чего не достает в личном деле А. Т. Семченко//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 14. Д. 176. Л. 20.
3 Справка компрометирующих материалов на Ночевку Г. С.// ГОПАПО. Ф. 59. Оп. 2. Д. 232. Л. 19.
1 Данилкин М. - Хмелевскому К.М. 5.09.1948.//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 14. Д. 176. Л. 177.
118
В марте 1948 г. на собеседовании в обкоме Данилкин (в тексте стенограммы он назван Даниловым) тщетно требовал дополнительных полномочий: «Нас считают собкорами, а я и.о. собкор, так как не утвержден. Я исполняю обязанности. Прошу разъяснить мне, чтобы не было сомнений. Почему в Курском обкоме утверждают на бюро собкоров? Было бы желательно, чтобы нас вызывали на бюро обкома, когда выслушивают наши районы, чтобы быть в курсе дела»1. Вместо этого в Березниках журналисту ограничили доступ к информации: партийные работники просто отказывались с ним разговаривать. Михаил Тихонович не сдавался. В письмах в прокуратуру, в обком, а затем и в ЦК он требовал отдать под суд Дугадко и примерно наказать его покровителей в Березниках, Молотове и Москве. В своих обличениях Михаил Тихонович не грешил против истины.
«Фигура жулика Дугадко в Березниках не случайна, — докладывал секретарю обкома заведующий собкоровской сетью редакции газеты "Звезда" Г. И. Гросланд. — И как раз именно в том, что такие процветающие жулики здесь не единичны, беда партийного руководства Березников. Не вызывает никакого сомнения покровительство, оказываемое Дугадко со стороны директора азотно-тукового завода т. Семченко. Совершенно ясно, что прокурор Булошников проявил непозволительную медлительность в расследовании дела Дугадко и даже не взял с него подписки о невыезде из города. У Дугадко в Березниках были предшественники, и есть последователи, которые не прочь пожить на широкую ногу за счет государства. И странно, что, нанеся огромный материальный ущерб, они целехонькими и невредимыми выбираются из Березников. <...> А если бы горком ВКП(б) действительно проанализировал все служебные преступления, совершенные хозяйственными руководителями, то он неизбежно пришел бы к выводу, что партийные организации слабо контролируют хозяйственную деятельность предприятий и безответственно относятся к подбору кадров, допуская, что во главе завода вместо руководящей группы ответственных работников находятся "приятели", "земляки", близкие — семейка, которая старается не замечать недостатков друг друга, замазывает их, выгораживает друг друга и т.п. Понятно, что на такой почве ничего, кроме обывательщины и недобросовестного, наплевательского отношения к интересам государства произрасти не может. Березниковский же горком ВКП(б), как мне кажется, не ви
1 Стенограмма собеседования секретаря обкома ВКП(б) тов. Хмелевско-го с собственными корреспондентами газеты «Звезда». 11 марта 1948 г.//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 14. Д. 181. Л. 80.
119
дит политического существа всех тех грязных дел, с которыми ему порой приходится разбираться»1.
Нападая то на одного, то на другого местного начальника, М. Т. Данилкин искренне верил, что может рассчитывать на помощь со стороны молотовского обкома партии. Но ему пришлось очень скоро разочароваться.
Кузьма Михайлович Хмелевский не хуже газетного корреспондента знал, какие люди стоят во главе предприятий и областных учреждений. Только относился он к ним иначе, по-хозяйски.
Спецкор и секретарь обкома по своей социальной генеалогии были похожи друг на друга, почти не различимы. И тот, и другой — выходцы из самых низов. В графе социальное происхождение писали одно и то же: «Из рабочих». У Данилкина отец был рабочим-отходником, знавшим шорное и плотницкое дело2. У Хмелевского отец — грузчик, мать — прачка3.
Михаил Тихонович родился в 1914 г. в деревне Каменец Спас-Деменского уезда Калужской губернии4. Так, во всяком случае, он писал и говорил после войны. До войны Данилкин указывал другие анкетные данные: «Родился в 1912 году, в гор. Гродно западной Белоруссии, сейчас это место находится в Польше»5.
Кузьма Михайлович, год рождения 1907, — уроженец города Нежина. В графе «"национальность"» писали: русские. Оба рано остались без родителей: отец Михаила Данилкина умер в 1921 г., отец Кузьмы Хмелевского — убит «...в 1914 году на империалистической войне». На Урал приехали взрослыми людьми: один — в г. Карабаш, другой — в г. Березники. В анкетах писали, что получили среднее образование. Хмелевский имел на это больше прав: окончил школу-семилетку в Ереване и три года за
1 Гросланд Г. И. - Пигалеву П.Ф. 3 августа 1948 г.//ГОПАПО. Ф. 25. On. 1. Д. 30. Л. 22-24.
2 Данилкин М.Т. Протокол допроса от 17.01.1953.//ГОПАПО. Ф. 641/1. On. 1. Д. 9925. Т. 1. Л. 23
3 Хмелевский К. М. Личный листок по учету кадров //ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 220. Д. 3614. Л. 4.
4 См.: Данилкин М.Т. Акт 28.02.1953//ГОПАПО. Ф. 641/1. On. 1. Д. 9925. Т. 3. Л. 176.
э Отчетно-выборная конференция Кунгурской районной партийной организации ВКП(б). Заседание 13 октября 1937 года//ГОПАПО. Ф. 970. Оп. 3. Д. 152. Л. 128.
120
No comments:
Post a Comment
Note: Only a member of this blog may post a comment.